Восхождение звезды - Страница 14

Режиссером быть выгодней и чисто материально, не без злорадства подумала Барбара. Платят больше, особенно в кино. Теперь же он заработает вдвойне и как режиссер, и как актер.

— Не лицемерь, будто ты сомневаешься, правильно ли поступаешь, решившись сниматься вместо Роя.

На лице Шарона дернулся мускул. Он принял вызов.

— Суди как хочешь, но, избавляя тебя от работы со Стоннелом, я оказываю тебе добрую услугу, так сказать, другого плана, — заметил Айк, как будто хотел взять своего рода реванш.

— В чем же она заключается?

— Тебе не придется близко с ним общаться.

— В каком смысле?

— Ну, например, водить компанию с ним и его закадычными дружками, что обычно сопровождается выпивкой до третьих петухов, часами просиживать в гримерной Роя, выслушивая льстивые похвалы твоим женским прелестям, или даже спать с ним.

— Спать? — возмутилась Барбара. — Однажды мое поведение было более чем легкомысленным… но мне тогда едва исполнилось восемнадцать!..

— Хорошее начало фразы, — вставил игриво Шарон.

— И ты думаешь, все эти годы я продолжала в том же духе и меня можно поставить в один ряд с дешевками-потаскушками из окружения Роя?

— Ничего я не думаю, — спокойно ответил он. — Но до тебя должны были дойти слухи, что парень считает само собой разумеющимся затащить в постель актрису-партнершу, не говоря уже о смазливеньких девицах из массовки.

— Да ему даже пальцем не удалось бы меня коснуться! — воскликнула Барбара.

Шарон медленно поднял на нее глаза.

— Как и мне, — тихо произнес он. — В пору, когда ты была еще девственницей…

Глава 3

Горячая краска залила лицо Барбары. Семи прошедших лет как не бывало. В памяти всплыл отель «Бурбон», номер люкс и она сама, сидящая на коленях Айка. Боже, как бесстыден был ее флирт! Как ласкала она завитки волос на его груди и всем телом льнула к нему, безотчетно подчиняясь горевшему в ней желанию.

Даже сейчас при воспоминании об этом все внутри отозвалось сладостной болью, а соски под тонкой шелковой блузкой сразу напряглись… Барбара невольно подобралась, только бы Шарон не заметил!

— Почему ты так уверен, что я была девственницей? — не без вызова спросила она, пытаясь заставить Айка реагировать на слова, а не на туго натянувшуюся блузку.

— Тебя выдавала собственная аура, за которой угадывалась чистота, застенчивость, стыдливость, сохранившиеся, к моему удивлению… — Айк помедлил, — до сих пор, несмотря на слухи, докатывавшиеся до меня, о твоем романе с Полем Мелье, да и на все остальные.

Насчет ауры пусть думает что хочет, остальное же она не прочь и прояснить.

— Да, у меня были приятели, как и у большинства девушек моего возраста. Не будь я актрисой и дочерью известного человека, моя личная жизнь вряд ли стала бы достоянием прессы. К тому же в ней не было и сотой доли того, о чем судачили… К моему великому огорчению, — хмуро добавила Барбара, — репутация отца сослужила мне не очень… добрую службу.

В глазах Шарона появилось лукавое выражение.

— Ты не такая искательница сексуальных приключений, как он?

— Нет! В этом мы с ним не похожи.

— А мне казалось ты оправдываешь его во всем и грудью защищаешь, даже если…

— Трудно защищать человека, который был трижды женат и имел многочисленных любовниц, — отрывисто возразила она.

— Ты считаешь, Анджей перестарался в своих романтических исканиях?..

Ее взгляд приобрел остроту бритвы. Когда журналисты выжимали из Барбары семейные сведения, она всегда взъерошивалась.

— Давай кончим эту тему. Развивать ее ни к чему. Лучше скажи, как ты сформулировал отставку Стоннела? Сообщил, что не видишь его в главной роли, или выложил начистоту свое мнение насчет его актерских дарований? Неужели он сдался без борьбы?

— А никакой борьбы не было, — спокойно ответил Шарон. — Он ведь не такой уж и дурак. Поразмыслив, сам догадался, что в сугубо психологической роли может провалиться. Вот и дал задний ход! Наш продюсер Сэм Харрис обалдел от ярости, я же вздохнул с облегчением. Правда, в тот момент я не подозревал, что мне придется тряхнуть стариной и играть самому…

Шарон помолчал, закурил, затянулся дымком, потом продолжил:

— Я три дня не спал, мучился, пока не понял, что у Барбары Молик и Айка Шарона в главных ролях все получится прекрасно.

— Откуда такая уверенность? — недоуменно взмахнула ресницами Барбара. — Одного внешнего контраста в нашем облике, согласись, недостаточно.

Шарон усмехнулся.

— Есть нечто более существенное… Между нами существует сексуальное притяжение.

Зачем он это говорит? Может, Айк все-таки заметил, как ее соски оттопырили блузку, и понял, что с ней происходит?

— Нет никакого притяжения! — вспыхнула она.

— Разве нет?

— Нет!

Айк пожал плечами.

— Ну ладно, можно изменить формулировку на более точную — потому что между нами было сексуальное притяжение.

Барбара схватила кофейную чашку, стараясь скрыть дрожь пальцев. Айк задумчиво курил, не обращая на нее внимания. Я бы внесла еще одну поправку в формулировку, смятенно подумала она. Притяжение было только с одной стороны — с моей! Он относился ко мне с симпатией, интересом, ему льстило восхищение в моих глазах, обожание, которого я не скрывала… Но разве он пошел навстречу, когда я была готова без оглядки, до конца ему отдаться? Я не вызвала в нем чисто мужского возбуждения, когда уже не владеют собой. А он владел, владел! Так пусть не говорит о каком-то там взаимном притяжении… Только дурацкая гордость мешала сейчас Барбаре сказать об этом в открытую.